ЩУКИН Иван Иванович
Очерки истории Тамбовского района Амурской области
Роль Тамбовского района в экономике дореволюционной Амурской области

01 декабря 2015 г.

   К содержанию книги Очерки истории Тамбовского района Амурской области

   

   Освоение Амурской области началось летом 1859 года, когда на эти земли пришли первые крестьяне-переселенцы — сектанты-молокане, переселившиеся сюда за собственный счет и основавшие первые поселения: Ново-Астрахановское (ныне Астрахановка), Садовое Благовещенского района и Черемховское Ивановского района. Из Астрахановки часть молокан в начале 60-х годов XIХ века двинулась в поисках плодородных земель на территорию будущей Гильчинской волости. В 80-90 годы XIX века основной поток переселенцев направляется в Ивановскую, Гильчинскую, Песчаноозерскую волости, где в основе своей земли были самыми плодородными в области, да и на всем Дальнем Востоке — лугово-черноземовидные с толщиной (мощностью) гумусового горизонта от 20 до 30 сантиметров. На этих землях осело более половины всех прибывших крестьян.

   В 90-е годы того же века идет процесс быстрого формирования крупных зажиточных капиталистических хозяйств, основанных на массовой эксплуатации наемного труда — в первое время китайцев, а позднее, после 1896 года, с началом второго этапа переселения крестьян, и русских новопоселенцев. Широких масштабов достигло применение машин в земледелии, Уже с 80-х годов XIX века в области не было ни одного крупного хозяйства, где не использовались бы машины. По степени насыщенности сельскохозяйственной техникой Амурская область выходила на одно из первых мест в России. На проводимой в 1896 году Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде впервые для Сибири и Дальнего Востока построили отдельный павильон. В сельскохозяйственной части Сибирского отдела Всероссийской выставки 1896 года в Нижнем Новгороде экспонировалась коллекция сельскохозяйственных орудий амурских старожилов Ланкиных, Саяпиных, Косицыных. Их плуги и бороны, изготовленные или усовершенствованные амурскими мастерами, больше, нежели машины иностранного производства, подходили для вспашки амурской целины.

   В 1899 году в Хабаровске состоялась первая крупная дальневосточная выставка, действительно представляющая весь край — «Амурская и Приморская сельскохозяйственная и промышленная выставка». Как и на предшествующих выставках, большое внимание уделялось сельскому хозяйству. В «Списке премированных экспонатов выставки 1899 года» золотыми, серебряными и бронзовыми медалями, похвальными листами Министерства земледелия и государственных имуществ среди трех волостей Амурской области отмечена Гильчинская. Отмечались и экспонированные плуги и сеялки крестьянина Ланкина (усадьба Ланкиных располагалась напротив села Жариково, в 30–70-е годы ХХ века — бывшее село Граждановка). Были представлены на этой выставке и изделия бондарных, столярных, кожевенных мастерских, в том числе Г. M.Ланкина, И. К. Тулупова. Крестьяне села Толстовки представили скорняжные изделия — меховые шубы, рукавицы, сапоги.

   На выставке I907 года в Благовещенске в отделе «Полеводство, сельскохозяйственное производство» экспонировались образцы хлебов, зерновых растений, кормовых трав с обширных заимок «амурских фермеров» — владельцев крупных земельных участков в Гильчинской и Тамбовской волостях Е. Д. и А. В. Ланкиных, Ф. Ф. Толстова, И. Ф. и К. Ф. Дружиных, Ф. И. Косицина, В. П. Тулупова, И. А. Саяпина. В деревне глубоко внедрялись капиталистические товаро-денежные отношения. К концу 90-х годов ХІХ в области резко возросло количество товарного хлеба. Основной прирост обеспечивали волости юга области, в том числе Гильчинская волость давала до 25 процентов зерна.

   В этих волостях сосредоточивалось подавляющее большинство крепких зажиточных хозяйств, засевавших как минимум от 30 до 100 десятин, тем более что, как уже говорилось, коммерческая направленность хозяйства в условиях юга Приамурья начинала обозначаться только за пределами 25-десятинного посева. Самую богатую верхушку составляли старожилы-молокане, многие заимки которых, по воспоминаниям старожилов области, «представляли собой настоящие помещичьи хутора». В трудах Амурской экспедиции, работавшей в конце первого десятилетия XX века на территории области, отмечалось: «Земледелие Амурской области создали молокане. Они же главные мукомолы и пароходчики. В их руках главные торговые дела».

   В специфических условиях Приамурья с его свободными землями не было того процесса социального размежевания крестьянства, который наиболее бурно начался в годы Столыпинской аграрной реформы 1906–1911 годов, когда в деревне обострились отношения между «кулаком» и середняком, «кулаком» и батраком. В Приамурье, на юге, малоимущие новоселы второго этапа (с 1896 года) не превращались в устойчивых пролетариев-батраков. Через 2–3, максимум до 10 лет, большинство новопоселенцев заводились собственным хозяйством и образовывали середняцкий слой, а их место в социальной структуре деревни занимали вновь прибывающие новоселы, а также сезонные рабочие из Китая. Доля последних на юге Приамурья была относительно незначительной, отношение к ним было, особенно после «боксерского восстания», как к людям второго сорта.

   Русско-японская война 1904–1905 годов еще более подтолкнула развитие земледелия в южных волостях области. Приамурье стало ближайшим тылом действующей армии и важной базой ее снабжения. Интендантская служба русской армии предъявляла неограниченный спрос на хлеб и фураж, выплачивая большие задатки поставщикам. И, как следствие, крестьяне расширяли запашку земли. В 1904 году по области было засеяно 130 тысяч десятин, а в 1905 — 178 тысяч десятин. На территории нынешнего Тамбовского района под засев ушло более 40 тысяч десятин, или около 25 процентов посевов области.

   Зажиточные хозяйства, рассчитывая на прибыль, которую можно было взять за зерно, поставляемое казенному ведомству, шли на заведомую спекуляцию хлебом. Стоимость пуда зерна при урожае в 80–90 пудов с десятины составляла 0,65–0,7 рубля, при урожае в 120 пудов — 0,57 рубля. Однако А. В. Ланкин, имевший на рубеже веков 133 десятины посева, 20 лошадей и 5 батраков, в своем заявлении жаловался на то, что стоимость пуда пшеницы обходилась ему в 0,71 рубля, и требовал повышения закупочных цен на зерно.

   Большая доля этого прироста приходилась на деревни и заимки, где проживали в основном старожилы. «Благодаря» войне заметно повысилось процветание таких деревень, как Тамбовка, Жариково, Гильчин, Толстовка, Чуевка. До 1916–1917 годов эти села имели достаток, превосходящий общий уровень благосостояния жителей области не менее чем в 2 раза. Улучшение обработки земли, американская и германская техника на полях, внесение органических удобрений позволили земледельцам района получать урожаи большие, чем в соседних волостях. Так, если на юге области в 1908–1909 годах получали в среднем пшеницы по 55 пудов с десятины (880 килограммов), то в Гильчинской и Тамбовской волостях — 61,4 пуда (982,4 кг) с десятины.

   В Амурской области существовали селения, где богатое зажиточное крестьянство (так называемое «кулачество») численно преобладало. Так, по обследовании в 1909 году агрономом Ковалевым села Тамбовки было отмечено, что из 191 зарегистрированного хозяйства лишь 40 относились к категории беспосевных и малопосевных (с запашкой до 20 десятин, что выше того же показателя в Европейской России в 10 раз), но многие из этих 40 хозяйств имели другой источник доходов (извоз, ремесло, торговля и пр.). Продажей хлеба занимались 151 хозяйство, которые в совокупности продали в 1908 году 246 тысяч пудов товарного хлеба, то есть более 1500 пудов на двор (24000 кг), а около 140 хозяйств имели запашку от 25 до 150 десятин. Что же касается беспосевных дворов, то часть их принадлежала богатым благовещенцам. В итоге мы видим, что количество бедняцких хозяйств к концу первого десятилетия ХХ века составляло около 1–2 %.Это характерно не только для Тамбовки, но и для большинства сел южных волостей Приамурья. Несколько дифференцированней было производство товарного зерна в расчете на двор. Так, если в селе Верхний Уртуй Гильчинской волости оно составляло 3850 пудов, то в селе Гильчин — 1200 пудов, в Жариково Тамбовской волости — 850 пудов, в Козьмодемьяновке — только 680 пудов.

   Ряд зажиточных хозяйств, отнесенных к беспосевным и малопосевным, а их в Тамбовке было около 40, намеренно сводили к минимуму посев, предпочитая заниматься извозом, содержали для этих целей достаточно большое поголовье лошадей, а сам извоз превращали в прибыльное коммерческое предприятие с постоянной эксплуатацией наемного труда. Возможностей для извоза было множество: через волости юга Приамурья проходил известный почтовый тракт, с начала ХХ века начала действовать «амурская колесуха», шли с октября по май гужевым транспором грузы вверх и вниз по Амуру, по Зее, во втором десятилетии ХХ века осуществлялось снабжение материалами и продовольствием строящегося участка Амурской железной дороги (1911–1916 гг.).

   

   Факт. В связи с тем, что Транссиб (Великая Сибирская железнодорожная магистраль) в период своего строительства в 1891–1908 годах обошел пределы Амурской области, связав Забайкалье и Уссурийский край через КВЖД, было принято решение связать Благовещенск и Хабаровск сухопутной колесной дорогой (трактом). Данный тракт строился с 1898-го по 1910 год, в том числе в пределах Амурской области с весны 1904 по начало 1910 года. Руководил строительством военный губернатор Амурской области генерал-майор К.Н. Грибский. Транспортное строительство, требовавшее большого количества рабочих, в связи с малозаселенностью области осушествляли ссыльнокаторжные арестанты, прозвавшие тракт «амурской колесухой». Построенная в 1910 году Амурская колесная дорога уже через год в ряде труднопроходимых мест оказалась непроезжей. За 11,5 лет постройки Амурской колесной дороги протяженностью 1024 версты государство израсходовало 3347060 рублей. Путь пролегал по территории Амурской области от Благовещенска через хутор Волковский, деревни Толстовку, Тамбовку, Ново-Александровку, Ильиновку, Михайловское, Райчиху, Аркадие-Семеновское и далее уходил на территорию современного Хабаровского края.Участок тракта Благовещенск — селение Михайловское строил подрядчик мещанин Захар Яковлевич Перминов, который весной 1907 года обязался из собственных материалов и собственными средствами построить данный участок с привлечением вольнонаемной рабочей силы. В 1908 году в деревне Тамбовка была открыта почтово-телеграфная станция, обслуживавшая связь по «амурской колесухе».

   

   По потреблению сельскохозяйственной техники и степени насыщенности ею крестьянских хозяйств юг Приамурья стоял на уровне Дона, обойдя все другие регионы страны. Машины использовались на конной тяге, хотя было несколько попыток применения тракторов. В 1913 году областная агрономическая организация приобрела на Приамурской выставке у «Международной кампании жатвенных машин в Америке» трактор марки «Могул» мощностью 30 лошадиных сил. И в этом же году в селе Ивановка и на заимке Лештаева близ Толстовки была проведена опытная тракторная вспашка, давшая удовлетворительные результаты.

   

   Факт. Первые трактора с двигателем внутреннего сгорания «Харт-Парр» были собраны в США в 1901 году. Их появление было встречено как американскими, так и российскими фермерами с большими надеждами. Усовершенствованные трактора с 1907 года были приняты миром крестьянства. Создание сети ремонтных мастерских, налаживание выпуска запчастей, рост рынка потребления, особенно той части крестьянства, которая способствовала прогрессу сельского хозяйства, привели к тому, что уже через десятилетие после создания этой новейшей для того времени техники трактора, естественно, появились и на юге Приамурья, в первую очередь на фермерских заимках.

   

   Ниже, чем в других волостях, у нас была себестоимость пшеницы. Если в области в целом производство пуда пшеницы стоило 90 копеек, то в Тамбовской и Гильчинской волостях — 71,5 копеек, о чем говорил на IV Хабаровском съезде земледельцев (1903 г.) земледелец, старожил Гильчинской волости Ланкин.

   Вместе с тем прошедшая в 1904–1905 годах война тяжело отразилась на положении казаков Николаевского станичного округа, которые вынуждены были, при возникшей нехватке рабочих рук, отдать часть своих наделов в аренду молоканам-старожилам. Однако многие казаки и намеренно сдавали свою землю в аренду, получая от этого стабильные доходы, а также независимость от сельскохозяйственного тяжелого труда и возможность для занятия какой-либо коммерческой деятельностью. «На бумаге» они же числились бедняками. Последующие мирные десять лет, до Первой мировой войны, улучшили жизнь Амурского казачьего войска. Казаки бесплатно пользовались землями, рощами, водами, занимались торговлей и доходными промыслами, были освобождены от налогов. Особое их положение — расселение вдоль русско-китайской границы — позволяло им быть посредниками в торговле с правобережным Китаем. В Приамурье до 1922 года оставалась 50-верстная полоса вдоль границы, где русские и китайцы могли беспошлинно продавать свои товары. Из войсковой казачьей казны стали беспошлинно выдавать беспроцентные долгосрочные ссуды на покупку сельхозорудий, машин и инвентаря. Чтобы улучшить свое благосостояние, многие казаки Николаевского станичного округа перешли на контрабандную доставку товара из Китая в Россию (спирт, шелк), забрасывая или отдавая в арену зажиточным крестьянам с соседних хуторов и сел свои наделы. Иногда под покровом ночи, под маркой китайских бандитов-хунхузов, кое-кто из станичников Николаевского округа опасно пошаливал, грабя небольшие группы китайских «ходей» — спиртоносцев. Этот «промысел» был во много раз доходнее, чем тяжелый труд земледельца.

   В начале XX века ряд старожильческих хозяйств в целях изучения рынка, спроса и предложения на сельскохозяйственную продукцию пошли на объединение в кооперацию, создав Тамбовское товарищество общим капиталом в 350 тысяч золотых рублей (нa 1909 год), что составляло до 10 процентов от областного показателя. Тамбовское товарищество обладало мельницами с паровыми машинами в 180 лошадиных сил (мощнейшими в области), зерносушилками, очистными отделениями для зерна, размольными машинами производительностью в сутки 1500 пудов муки (крупчатки).

   В 1907 году учреждается фирма «Тамбовское мукомольное товарищество» («Тамбовский мукомол»), которая возводит новую паровую мельницу в Тамбовке (угол улиц Штойко и Комсомольской), рассчитанную на производительность в 1250 пудов (20 тонн) в сутки, в то время когда обычная мельница даже в 30–50 годы ХХ века производила 1,5–2 тонны продукции в сутки. Она имела склады на 50 тыс. пудов. К 1908 году в селе Тамбовка была 1 паровая и 2 водяных мельницы, но водяные пришлось вскоре закрыть. Так, построенная в 1880 году на берегу р. Гильчин водяная мельница, за эксплуатацию которой «обществу» уплачивалось владельцами по 50 рублей ежегодно, по истечении 20-летнего договорного срока была уничтожена, так как из-за имевшейся при ней плотины вода заливала по долине (пади) сенокосы. 31 января 1908 года основано мукомольное товарищество братьев Косициных с мельницей мощностью 1700 пудов в сутки. По воспоминаниям рабочего-мельника Коробкова Ивана Никаноровича, владельцами мельниц села Тамбовка были в 1907–1912 году Ядыкин, в 1913–1915 годах — зажиточный крестьянин («кулак») Токарев. «Тамбовское мукомольное товарищество» занималось перед Первой мировой войной сбытом сельскохозяйственных машин, закупленных непосредственно в США (часть зажиточных тамбовских старожилов — баптисты и духоборы — по экономическим вопросам, а также по религиозным делам неоднократно выезжала в Америку). Однако американская «Международная компания жатвенных машин», безраздельно сохраняющая монополию на амурском рынке, через фирмы Чурина, Кунста и Альберса, Небеля, добилась сведения к нулю всей торговли сельскохозяйственными машинами, производимой Тамбовско-Гильчинским сельскохозяйственным обществом.

   Возникали трудности и в земледелии. Земля вдоль Гильчина на территории района была богатая, давала хороший урожай. Но без подкормки, чередования посевов она быстро истощалась, отводилась в залежь, разрабатывались новые участки. Вследствие этого из ста десятин под посевом было 30–40. Экстенсивное ведение хозяйства должно было ограничиться либо переделом земли, в том числе отведением крестьянину «про запас», «на будущее», либо переходом к интенсивной системе земледелия, что в условиях начала ХХ века было нереально: отсутствовали достаточные знания по агрономии, теория севооборота в условиях Приамурья складывалась постепенно, кроме органических удобрений, других не применялось, широко распространенная сельскохозяйственная техника была рассчитана на конную тягу.

   Итогом экстенсивного земледелия становились огромные энергетические затраты на запашку целины, позднее — скорый переход от одной залежной земли к другой. Но и это не спасало сельское хозяйство: практически остановился рост урожайности зерновых культур, составляя менее 10 центнеров с десятины даже в самые урожайные годы. Рост капитала у местного населения во многом объяснялся как самоэксплуатацией — непосильным тяжелым трудом членов семьи, — так и эксплуатацией дешевой рабочей силы китайцев и новопоселенцев.

   Основную часть дохода давало крестьянским и казачьим семьям зерновое хозяйство. Ценных ископаемых на территории волостей, позднее вошедших в Тамбовский район, не было. Этот факт обнаружен и доказан Амурской экспедицией, проводившей в начале ХХ века геологические исследования. Но в наносах русла Амура встречалось мелкое «пловучее» золото. При низком уровне воды на обнаженных отмелях и косах иногда добывали в небольших количествах золото промывкой речного песка. В 1907 году существовал на речке Аргузихе, в 10–12 километрах от Амура, небольшой прииск, но так как при небогатом содержании золота в песках Амура разработка их ручным трудом оказалась невыгодна, прииск был заброшен.

   Начавшаяся Первая мировая война (1914–1918) затронула, несмотря на отдаленность военных действий, и нашу область. Еще в 1909 году царское правительство восстановило в Приамурье воинскую повинность, и в сентябре 1914 года первые эшелоны с амурцами ушли на западный фронт. 50 тысяч человек были призваны в царскую армию (100 тысяч — в годы Великой Отечественной войны). В результате мобилизации более 40 процентов крестьянских хозяйств лишились рабочих рук, исчезла наемная дешевая сила (не считая китайцев). В Тамбовской и Гильчинской волостях, в хозяйствах юга Приамурья в целом посев зерновых резко сократился — на 30–55 процентов, составив не более 25 тысяч десятин земли. Снизился по сравнению с предыдущими годами и уровень жизни населения, что подготовило социальную базу для будущих потрясений общества в 1917–1920 годах. Первая мировая тяжело ударила по жителям юга Приамурья. В 1922–1924 годах в селах начался процесс резкого размежевания на богатых, середняков и бедняков, который ранее если частично и наблюдался, то лишь благодаря массовому притоку переселенцев. Так, по воспоминаниям жительницы Тамбовки Гавриковой Татьяны Игнатьевны, после гибели ее отца Игната Гаврикова на русско-германском фронте в 1915 году ее мать, Мария Ионовна, осталась с пятью малолетними детьми (Гане 10 лет, Насте 7 лет, Мане 4 года, Петру 5 лет, Тане 1 год), трое из которых были отданы в батрачки, няньки, в том числе одна из них, Настя, — в семью зажиточных родственников Чешевых.

   

   Щукин Николай Иванович

   Дополнительно по данной теме можно почитать:

   Николаевский станичный округ

   Образование Николаевского станичного округа

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ:

   Официальный сайт Администрации Тамбовского района